«Дело Ломакиной»: стали известны новые подробности резонансного судебного процесса

Дело о «Хаяттах» в судебном заседании апелляционной коллегии Примкрайсуда «разветвляется» сразу на несколько «отростков».

Как сообщает "Вести: Приморье" со ссылкой на "ОПС-медиа", в преддверии 27 декабря 2022 года, когда в Примкрайсуде состоится очередное (надеемся, финальное) заседание по делу Марины Ломакиной и Елены Наумкиной, стали известны некоторые подробности, которые до поры находились как бы «в тени» судебного ристалища в краевой инстанции.

Речь идёт о том, что Марине Ломакиной вменяется в вину не только мошенничество (ст. 159 ч.4 УК РФ), но и ст. 201 УК РФ и ч.2 ст. 186 УК РФ (Изготовление, хранение, перевозка или сбыт поддельных денег или ценных бумаг). А Елене Наумкиной, как экс-главбуху ОАО «Наш дом Приморье», вменяется только ч.2 ст. 186 УК РФ.

Как сообщает "ОПС-медиа", основная «битва» в суде развернулась не статьи 159 УК РФ (мошенничество) и 201 УК РФ  (Злоупотребление полномочиями), которые, сами по себе не являются «убийственными» в данном процессе, а за ст. 186 УК РФ.

Сторона обвинения утверждает, что Елена Наумкина, как главбух, поучаствовала в выпуске векселя на 11 млн рублей, а окончательное распоряжение дал новый директор ОАО «НДП» Игорь Ватулин, при котором Марина Ломакина осталась заместителем гендиректора. По версии следствия, история с векселем изначально носила криминальный характер и Игорь Ватулин, подписывая его, просто не был об этом осведомлён. Именно статья 186 УК РФ является наиболее опасной для обеих осуждённых (Марины Ломакиной и Елены Наумкиной), поскольку сам по себе данный состав преступления может стать «посадочным». Возможно, именно поэтому защита обеих «нашдомприморовских» дам активно отбивает все атаки следствия, гособвинения и уже имеющегося приговора именно по «вексельной» статье.

Приводят аргументы, что Игорь Ватулин был самостоятельным начальником, который за несколько месяцев должен был разобраться в хитросплетениях финансов ОАО «НДП», и что бланк векселя покупался официально, и все, кто к этому причастны, должны были знать, для чего он, и что выдача векселя была вполне законной, и что сегодня вексель – это не ценная бумага, в ненастоящая долговая расписка. Не ценная бумага – и всё тут.

И тут, наверное, можно согласиться с прокуратурой в том, что подделка ценных бумаг приобретает повышенную общественную опасность. Вероятно, Марина Ломакина тоже это понимает, поэтому старается (не очень умело, но она и не специалист по судебной риторике в силу того, что имеет бухгалтерское образование)  рассказать о том, что её все оговаривают – от бывшей подчинённой Кузнецовой до оперативных службы и прокуратуры. 

По мнению "ОПС-медиа", гособвинение разобралось в предмете, и это, вероятнее всего, не оставляет шансов стороне защиты доказать, что вексель – не ценная бумага. Суд, наверное,  должен учесть доводы прокуратуры, которые были весьма убедительными. Хотя защитники имеют другое мнение:  в суде адвокаты высказываются о том, что их доводы не опровергнуты гособвинением. Но иметь право на собственное мнение – это конституционная норма. Верят, высказываются – и хорошо. Итог поставят весы Фемиды.

Тут нужно отметить ещё один момент. Государственный обвинитель Татьяна Ильина из прокуратуры Приморского края, отбивая довод защиты о том, что вексель – не вексель, а поддельная долговая расписка, ответила, надо полагать, правильно. Мол, если это поддельная расписка, то у подзащитной адвоката образуется ещё один состав преступления – статья 159 УК РФ (мошенничество).

Впрочем, 27 декабря есть ещё одна проблема – чтобы Марину Ломакину доставили в судебное заседание.