"Интервью": "Тысяча и одна ночь". Гастроли Приморской сцены Мариинского театра в Катаре
Сергей Нелюбин:
- Здравствуйте, дорогие друзья! Меня зовут Сергей Нелюбин. Предыстория нашего интервью. Недавно с гастролей из Катара вернулась труппа Мариинского театра Приморская сцена под руководством Валерия Гергиева. Хотелось бы поговорить об этих гастролях. Для этого мы пригласили двух актрис нашей Приморской сцены, и я сейчас их представлю. Это Анастасия Кикоть, солистка Приморской сцены Мариинского театра. Здравствуйте, Анастасия! И Анна Самострелова, прима- балерина Мариинского театра Приморской сцены. Здравствуйте, Анна!
Для меня это - необычное такое интервью. Я первый раз говорю, даже, наверное, общаюсь с актрисами вот такого для меня космического жанра. Но, тем не менее, это очень интересно. Поэтому я рад видеть вас в студии! Рад, что вы нашли в своем графике, репетиционном, тренировочном, какую-то паузу, чтобы посетить нашу студию. Знаю, что это завершающие были гастроли этого 23-го сезона, интересно было бы узнать ваше впечатление. Это же Арабские Эмираты, по-моему?
Анна Самострелова:
- Нет, это отдельная страна. Катар часто путают с Эмиратами. Все знают, что там много нефти и много денег. Но мы, на самом деле, с таким спектаклем в Дохе мы были впервые (прим.ред.). Балет «Тысяча и одна ночь» (1979 г., по мотивам арабских и персидских сказок в двух действиях, основой балета стал «Рассказ о царе Шахрияре», автор музыки Фикрет Амиров). - вообще атмосферное действо, соответствует колориту тех мест. (прим.ред.). В то же время нам было интересно, как спектакль воспримут зрители, потому что у них своя культура, свой менталитет. И, все-таки, балетный спектакль подразумевает, тем более этот открытые костюмы, очень откровенные даже могут быть в определенных сценах, но все прошло очень удачно. Хотя были моменты, нельзя было показывать открытое женское тело. Все должно быть закрыто. А у нас в первом акте практически все героини женщины очень даже раздеты. И нас одевали. Но, в принципе, все прошло отлично, я так считаю (прим. ред.).
Сергей Нелюбин:
- То есть адаптировали..?
Анна Самострелова:
- Да, потому что у нас было целых четыре представления. И с каждым представлением зрителей приходило все больше и больше. Я думаю, что для Катара это было такое событие яркое, потому что прибыл оркестр Мариинского театра под управлением азербайджанского дирижера. Такой микс золотого состава, как мне кажется. Самые лучшие музыканты, лучшие танцоры, солисты хора, которые тоже прилетели.
Сергей Нелюбин:
- Я даже прочитал, что там использовался азербайджанский народный инструмент?
Анна Самострелова:
- Да, игре на нем нашего музыканта Надежду Медведеву обучил солист Мариинского театра Рамиз Усманов. Не каждый музыкант может освоить этот инструмент. Но у нее это получилось, по-моему, виртуозно. А когда спектакли проходят здесь, во Владивостоке, она играет одна. А на гастролях они вдвоем, совместно. Потому что этот инструмент, мне кажется, придает колорит всей исполняемой музыке (прим. ред.). И он звучит тогда, когда происходят любовные сцены, буквально затрагивая струны души. Этот инструмент усиливает эту эмоцию, краску (прим.ред.)
Сергей Нелюбин:
- Понятно. Анастасия, теперь вопрос к Вам. Как оперной певице работать в танцевальной постановке?
Анастасия Кикоть:
- Со своей стороны, я хочу сказать, что для меня это нечто удивительное. Окунуться в мир танца, хотя я сама в этот момент нахожусь в оркестровой яме. И меня, порой, не видно и только слышно. Но музыка Фикрета Амирова написана так, что даже из финала первого действия, когда появляется Шахерезада, Анна на сцене танцует в ее образе, а я через ее голос передаю все эмоции, музыку. Без голоса здесь совершенно как бы все будет по-другому.
На самом деле, благодаря балету «1001 ночь» у меня очень много друзей, близких, из мира танца. И это, конечно, колоссальный труд то, что они делают на сцене. А я им помогаю в этом, чтобы завершение первого действия было еще мощнее, еще мурашистей. И это удивительно, когда танец, музыка и голос совпадают вместе. И это удивительное ощущение в зале, когда мы, когда я как зритель и как исполнитель (прим.ред.) стою в оркестровой яме внутри, но каждый раз это что-то новое. Похожих спектаклей не бывает. То есть все время какая-то новая краска, новая эмоция, новое прочтение. Бывает так, что и дирижеры, и исполнители разные. И это для меня подарок, что я могу соприкоснуться с этой музыкой. А там большой красивый театр, на 2300 мест.
Сергей Нелюбин:
- В Катаре?
Анастасия Кикоть:
- Да, в Катаре. Это даже был не театр, это как такой конгресс-холл. Там проходят и выставки, форумы. Туда приезжают симфонические оркестры, а балеты не так часто.
Сергей Нелюбин:
- Может быть, вы первая была на этой площадке?
Анастасия Кикоть:
- Мне кажется, что нет. Может быть, там были до нас какие-то танцевальные коллективы. Но особенно удивительное на предоставленной нам концертной площадке в Катаре в том, что оркестр был не в «яме, он был практически на одном уровне со сценой. И это тоже придавало какую-то такую удивительную общность. Мне кажется, что мы надолго запомним эти гастроли, потому что они были теплыми, они были жаркими. Хотя холодно было в театре очень.
Сергей Нелюбин:
- Там было холодно?
Анастасия Кикоть:
- Да, потому что у них жарко и на улице. И, конечно, во всех помещениях у них работали кондиционеры И мы, конечно, мерзли. Но мне кажется, что зрительскую любовь мы заслужили абсолютно по праву. И хоть это и был вызов, действительно вызов, показать такой смелый балет в арабских странах.
Сергей Нелюбин:
- Анна, расскажите мне, что такое примабалерина? Что такое ведущая балерина? Как ей становится вообще? Как это получается?
Анна Самострелова:
- У всех, наверное, по-разному. Он ведет спектакль тем самым, как забирая на себя самую сложную роль. В принципе, я считаю, что всегда в балетном спектакле роль ведущих и кордебалета, если так вот брать, то их значение 50 на 50. Потому что без кордебалета ведущие артисты не будут выглядеть так, как они должны и наоборот.
Сергей Нелюбин:
- Как становятся ведущими и артистами? Это балетмейстер, наверное, решает. Это какая-то удача должна быть?
Анна Самострелова:
- В первую очередь, удача, везение, целеустремленность, трудолюбие и любовь, наверное, к своему делу. Если это все в совокупности есть, то так и происходит.
Сергей Нелюбин:
- Я посмотрел, у вас такая богатая гастрольная история…
Анна Самострелова:
- Кстати, в восточных странах мы не были, это было первый раз. Потому что все остальные гастроли были связаны с Европой, Японией. В Австралии я была, в Новой Зеландии, в Африке. Один раз мы были в Дубае. Отдых и работа – это разные вещи.
Сергей Нелюбин:
- А вы с какого года работаете на Приморской сцене?
Анна Самострелова:
- В 2017-м году я приехала.
Анастасия Кикоть:
- В 2014-м году приехала. Практически сразу с открытия. Театр открылся в октябре, а я приехала, присоединилась к труппе в марте.
Сергей Нелюбин:
- Почти землячка?
Анна Самострелова:
- Это правда. Анастасия у нас из Хабаровского края.
Сергей Нелюбин:
- Я хочу спросить. На Приморской сцене Мариинского театра вы не раз бывали. Но и вы работали в Санкт-Петербурге в Маринке- 2. Чем отличаются площадки, если сравнивать технические возможности?
Анна Самострелова:
- Наша сцена технически не отличается от Маринки 2. Практически они идентичны. В Питере сцена чуть-чуть больше, чем у нас. По техническим вопросам они не отличаются. Они равноправны. А если сравнивать какой-то дух театральный, то конечно с исторической сценой не сравнить ни новую сцену в Маринке-2, ни нашу, приморскую, потому что в Мариинский театр в Санкт-Петербурге (прим.ред.) это такое намоленное место. И передать это, объяснить словами, это очень сложно. Нужно туда зайти. И конечно это такая, знаете, всегда супер ответственность, когда ты выходишь на эту сцену. Тем более она у нас с покатом. Потому что на новой сцене Маринки-2 и у нас (во Владивостоке) мы танцуем на ровном полу. А историческая сцена с покатом. Так как раньше все театры делались с покатом, потому что видимость со стороны зрительного зала становилась лучше. А для артистов, для нас, это всегда такой вызов. Нужно к этому привыкнуть, потому что совершенно по-другому работает тело. Ты должен совершенно по-другому себя вести там. Я вот, например, мы летом ездим в Петербург, это уже стало такой традицией. Но все равно, когда мы приезжаем во Владивосток, здесь для нас уже такое, знаете, родное место. Как-то все равно уже как-то приросли мы здесь.
Публикуется в сокращении.
Об этом и многом другом в интервью ГТРК "Владивосток".
