Взял Салмана Радуева: стало известно, за что получил Героя России главный контрразведчик ТОФ
Он умер 31 мая 2001 года, в последний день весны, в час пополудни.
Все случилось как-то нелепо и буднично. Сердечный приступ настиг его на военной базе в Ханкале, где он проводил совещание. Он вышел из вагончика и, помассировав рукой сердце, сказал: «Что-то неважно себя чувствую». Потом прямо у входа присел на табурет, а через пять минут его не стало. Врачи еще час пытались привести его в чувство. Уже позднее вскрытие показало, что он пережил семь микроинфарктов. Но об этом не знал никто...
Герман Алексеевич родился 10 октября 1948 года в Астрахани в семье рабочего. Его отец прошел всю Великую Отечественную войну во фронтовой разведке, а после Победы работал слесарем на заводе. В 1964 году Герман закончил восемь классов средней школы и поступил в ГПТУ № 6 города Астрахани. После окончания училища проработал полтора года слесарем-дизелистом судоремонтного завода им. Чкалова. Здесь началась его любовь к морю и военно-морскому флоту, которую он пронес через всю свою жизнь.
В 1967 году поступил и в 1972 году окончил Каспийское высшее военно-морское училище, получив диплом военного инженера-химика. В училище он стал мастером спорта по боксу.
Офицерскую службу Герман Алексеевич начал в 1972 году Каспийской военной флотилии, где был назначен дивизионным химиком 250-го дивизиона тральщиков 73-й бригады ОВРа. В конце того же года его перевели помощником командира на ПЖС-279 аварийно-спасательной службы флотилии, а уже в 1973 году Герман Алексеевич стал командиром этого пожарного судна, получив под свое командование 30 человек экипажа. В 1974 году он получил свою первую награду - медаль «За отвагу на пожаре». Из горящего судна, стоящего у пирса, вывел из огня людей и организовал тушение пожара. До последнего дня своей жизни этой наградой он гордился больше всего.
Герман Алексеевич хотел всю свою жизнь связать с морем и к предложению перейти на службу в органы госбезопасности отнесся без особого энтузиазма. В его личном деле даже нет рапорта о переводе в КГБ СССР. В 1975-1976 гг. он слушатель Высших курсов военной контрразведки в Новосибирске. Затем возвращается в Баку, где получает назначение на должность оперуполномоченного Особого Отдела КГБ по Каспийской военной флотилии.
В 1976-1982 гг. Герман Алексеевич обслуживает 151-й дивизион десантных кораблей и 98-й дивизион учебных кораблей флотилии. Его главной задачей стало контрразведывательное обеспечение современного секретного вооружения и, прежде всего, экранопланов – новейших боевых кораблей. Спецслужбы США, фиксировавшие с помощью космической разведки появление на Каспии необычных скоростных военных объектов, проявляли огромный и настойчивый интерес к этой технике. В 1979 году его повышают в должности - теперь он старший оперуполномоченный.
В 1982 году Герман Алексеевич был назначен заместителем начальника Особого отдела КГБ по Каспийской флотилии. За ним остались те же объекты обслуживания — дивизионы десантных и учебных кораблей. Высокие профессиональные качества и талант организатора не остались незамеченными. В 1985 году Герман Алексеевич становится начальником Особого отдела КГБ по Каспийской флотилии. Уже не за горами был распад Советского Союза. По свидетельству очевидцев, всегда корректный и сдержанный, однажды Герман Алексеевич сорвался и кричал двум высокопоставленным чинам из КГБ и МВД, прибывшим из Москвы на Каспийскую флотилию: «Вы что, наших шифровок не читаете? Да вы понимаете, что развал страны уже начался?! Вы что, не информируете высшее руководство? Страну «подпалили» с юга, мы этот прогноз давали еще год назад!?».
Основания для серьезного беспокойства у Германа Алексеевича были. В то время в Баку было несколько учебных военных заведений, в которых обучались офицеры вооруженных сил ближневосточных государств. Германа Алексеевича всегда отличали исключительное оперативное чутье и умение устанавливать оперативные контакты. В среде иностранных офицеров-стажеров у него было несколько ценных источников, от которых он получал важную оперативную информацию по широкому кругу вопросов, в том числе о подрывной деятельности зарубежных спецслужб, направленной на развал СССР и поддержку националистических организаций в Азербайджане.
В период трагических бакинских событий, когда бандитствующие вооруженные отряды хотели захватить корабли Каспийской военной флотилии и здание КГБ Азербайджанской ССР, проявилось все его знание восточного менталитета, оперативной обстановки и психологии бандитов.
Из воспоминаний водителяГермана Алексеевича ВячеславаАвторханова: «Зная психологию местного населения и немного азербайджанский язык, он мог легко общаться с местным населением. Когда в Баку шли погромы, мы находились в городе, и нам надо было попасть в управление. Я вырулил на улицу лейтенанта Шмидта и понял, что мы попали в переплет. Улица была просто забита беснующейся и агрессивной массой людей. Из машин, кроме нас на черной «волге» — никого. Просто счастье, что в нас никто не заподозрил армян – разорвали бы вместе с машиной. Герман Алексеевич открыл дверь, спокойно вышел из машины и громко, властно спросил: «Кто здесь старший?». Толпа не ожидала такого поворота событий. Пауза. Угрюмов спросил еще громче: «Я спрашиваю, кто здесь старший?». Выдвинулся один, назвался. Герман Алексеевич повелительным жестом подозвал его, сказав: «Гяль бура! (Иди сюда!)». Тот подошел. «В чем дело, что вы тут творите? Знайте, военные с вами, мы вас в обиду не дадим, но только так дела не делаются. Надо все сделать грамотно, понял? Так вот, сейчас мы все организуем. Ждите меня здесь, я скоро вернусь». После чего Герман Алексеевич сел в машину, сказал: «Трогай». Минуту назад нас окружала толпа, готовая разорвать живьем, а тут – тишина. Вежливо расступились. Метров 350 мы ехали по живому коридору. Конечно, мы не вернулись – важно было уехать. У Германа Алексеевича на руках находились секретные документы, которые не должны были попасть кому-то в руки. Оружия при нас не было. Случилось это на второй или третий день после начала погромов в Баку, в январе 1990 года, еще до ввода войск».
Герман Алексеевич обладал исключительным самообладанием, умением подчинить массу людей своей воле, без малейшей фальши сыграть свою роль. Эти качества неоднократно выручали его в самых сложных и опасных ситуациях.
Власть в Баку в то время полностью перешла к Народному фронту Азербайджана (НФА). Кровь невинных людей залила улицы города. На территории военного городка под охраной солдат ВВ и курсантов военно-морского училища укрывались от исламистов сотни армян и русских. Местная власть самоликвидировалась. Противостоять анархии могла только одна реальная сила – военные моряки и Особый отдел Каспийской флотилии.
Боевики НФА стали полновластными хозяевами города. Все телефоны были отключены. Открытые каналы связи взяты под контроль и поставлены на прослушивание. Сценарий захвата власти развивался именно так, как об этом Герман Алексеевич предупреждал Центр еще полтора года назад.
Единственная ВЧ-связь, защищенная от боевиков, находилась в Особом отделе, откуда Угрюмов постоянно информировал Москву о происходящем и получал распоряжения. В эти тяжелые дни он практически не отдыхал. Еще одним его замечательным качеством была работоспособность, которая, кажется, не имела пределов. Несмотря на солидную комплекцию, он двигался стремительно, в каждом движении сквозили уверенность, сила и власть. В такие минуты его никто не мог остановить. Многие из сослуживцев Угрюмова уже по Владивостоку хорошо запомнили его мощную фигуру в длинном, почти до пят, черном пальто, которая, как линкор, разрезала окружающее пространство.
В Баку Герман Алексеевич неоднократно выезжал в город на переговоры с представителями НФА, сам принимал парламентеров под честное слово, что не арестует и отпустит невредимыми. Он умел найти подход к любому человеку, даже самому оголтелому фанатику. Однажды Герман Алексеевич выехал в очередной раз в город на переговоры. В толпе он попытался заговорить с людьми, но его постоянно перебивал своими выкриками один из предводителей боевиков НФА. Тогда Герман Алексеевич повернулся к этому «предводителю» народных масс и спокойным, тихим голосом сказал: «Подойди поближе». В людском гомоне было невозможно разобрать произнесенных слов, но боевик напрягся, понял, что обращаются именно к нему. Герман Алексеевич еще раз спокойно, но еще более тихим голосом сказал: «Подойди, говорю, ближе». Авторитет и его телохранители, обнажив оружие, приблизились.
И тут неожиданно Герман Алексеевич одним движением сунул ему в штаны гранату, от кольца чеки которой к его пальцу веревочка привязана, и совершенно другим, властным и громким голосом сказал: «Боевиков всех – немедленно убрать! Хочешь стать шахидом – полетели на небо вместе!». Надо ли говорить, что боевики испарились во мгновение ока.
Решения Герман Алексеевич мог принимать молниеносно в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях, не теряя при этом смелости
и самообладания. Для него не было никаких преград. Но что касалось отправки на задание сотрудника – стремительность уступала место взвешенному подходу. Он прорабатывал все возможные варианты, даже самые невероятные, продумывал все до мелочей и не мог успокоиться, пока сотрудник не возвращался после операции. Своих людей он очень ценил и как мог берег. Ему вообще было проще поехать самому, нежели послать кого-то, особенно если это было задание, сопряженное с риском.
Боевикам НФА требовалось оружие, секретная документация и архивы Особого отдела. Герман Алексеевич это хорошо понимал
и с самого начала событий в Баку через свою агентурную сеть повел тонкую и рискованную игру по дезинформации экстремистов. Знал он и то, что у НФА есть свои информаторы на территории военного городка. НФА неоднократно предпринимал попытки захватить оружейные склады, но всякий раз они заканчивались провалом – дальше ворот КПП боевики пройти так и не смогли.
К этому моменту в Баку прибыли бойцы группы «Альфа», которых разместили на кораблях и судах Каспийской флотилии. Было принято решение использовать их только в самый критический момент, но уже только слухи о присутствии в городе группы «Альфа» действовали на НФА и одурманенные массы отрезвляюще.
Когда в Баку были введены войска, правительство Азербайджана расценило это как акт прямой агрессии и стало готовить воззвание
к народу. Герман Алексеевич понимал, что, если воззвание прозвучит в эфире, будут массовые беспорядки и большая кровь. Текст воззвания ему был известен заранее.
Под его руководством группаспезназа КГБ прошла на территорию телецентра и отключила на несколько дней республиканское телевещание. Новые массовые беспорядки были предотвращены.
Боевики готовили несколько покушений на членов офицерских семей и на самого Германа Алексеевича. Все они были предотвращены. Когда боевики НФА попытались завладеть оружием и архивами Особого отдела, Герман Алексеевич, доводя до вооруженных экстремистов ложную информацию о времени и маршрутах движения колонн, спокойно обходил организованные ими засады и без потерь вывел значительную часть боевой техники, все оружие, секретную документацию и семьи контрразведчиков и моряков Каспийской флотилии. Он вывез все, что могло представлять хоть какую-то ценность. За его голову НФА назначил награду, значительную сумму денег в долларах. Как позже с улыбкой вспоминал сам Герман Алексеевич, он никогда не думал, что только одна его голова может столько стоить. А по сути говоря, он совершил невозможное. Во время распада СССР только один Особый отдел по Каспийской флотилии был полностью и без потерь эвакуирован из «горячей точки», многие другие отделы на Кавказе и других регионах Союза, оказавшись в подобной ситуации, понесли людские и материальные потери. Сам он ушел из Баку последним.
Герман Алексеевич состоял в должности начальника Особого отдела по Каспийской флотилии вплоть до 1992 года. После командировки в Клайпеду его в этом же году назначают начальником вновь образованного отдела военной контрразведки Министерства безопасности РФ по Новороссийскому военно-морскому гарнизону. Здесь ему приходится все начинать с чистого листа. После потери Крыма в Новороссийске была создана новая военно-морская база, на которой стали базироваться силы Черноморского флота.
И вновь во всем блеске проявились организаторский талант и профессиональные качества Германа Алексеевича. За короткое время
он создал сильное и боеспособное подразделение военной контрразведки, которому были по плечу любые задачи.
15 февраля 1993 года начальник Управления военной контрразведки по Тихоокеанскому флоту, контр-адмирал Егоркин Н.В., трагически погиб в автомобильной катастрофе во Владивостоке. В это время Тихоокеанский флот и его военная контрразведка переживали смутное время. На флоте процветала коррупция, на слом отправлялись вполне боеспособные и вышедшие недавно из ремонта корабли и подводные лодки, расхищалось военное имущество, активно действовала организованная преступность. Тогда же на органы госбезопасности обрушился поток критики и всевозможных обвинений, была развернута беспрецедентная по своим масштабам кампания по их дискредитации. Многие кадровые сотрудники военной контрразведки флота, не выдержав этого прессинга и потеряв интерес к службе, увольнялись по собственному желанию.
Вот в таких условиях и состоялось назначение Германа Алексеевича на должность начальника Управления военной контрразведки по Тихоокеанскому флоту.
В отличие от своих предшественников, Герман Алексеевич до этого назначения никогда не служил на Тихоокеанском флоте. Да и само назначение казалось достаточно спорным. В масштабах тогдашнего военно-морского флота Каспийская флотилия, отделом военной контрразведки которой руководил Г.А. Угрюмов, была соединением не очень большим.
Многим казалось, что справиться с таким огромным управлением после Каспия будет невозможным. Аргументами тому были наличие атомного флота со всей его сложностью и спецификой, огромные расстояния, большое количество подчиненных и многое другое, что разительно отличало маленькую флотилию от огромного флота.
Но опасения оказались напрасными. Уже с первых дней стало понятно: руководить управлением приехал человек с богатым жизненным и оперативным опытом. Герман Алексеевич мало доверял бумагам. Его знакомство с Управлением началось не с чтения документов, а с поездок в подчиненные подразделения, бесед с людьми. Уж через несколько месяцев он свободно ориентировался в специфике дальневосточного региона, рабочих проблемах, житейских трудностях. Обладая хорошей памятью, он держал в голове огромное количество жизненных и оперативных ситуаций, собственных решений, прочитанных материалов. Поэтому приходилось тщательно готовиться буквально к каждому разговору с ним.
В непростой обстановке тех лет его появление на посту начальника Управления стало внушать надежду на лучшее. К моменту приезда на Дальний Восток Герман Алексеевич уже обладал богатым и уникальным оперативным багажом. Но при этом обсуждение планов мероприятий, принятие конкретных решений проходило коллегиально. Герман Алексеевич не давил своим авторитетом, а всегда выслушивал мнения других, уважительно относился к иной, чем его, точке зрения. Стилю его работы был присущ разумный риск.
Через годы стала более очевидной и еще одна сильная сторона Германа Алексеевича как руководителя – он не боялся нового. Пожалуй, не было стереотипов, которые сдерживали бы его решения. Когда остановка потребовала расширения подразделения по борьбе с организованной преступностью, уже через несколько месяцев вопрос в Москве был решен
и новая структура начала свою работу.
В его характере, поведении было много удивляющего подчиненных. Он мог, если того требовало дело, встретиться один на один с криминальным авторитетом. Причем встреча эта могла произойти и на дороге, и в лесу, и в квартире, где единственной мерой безопасности был личный авторитет Германа Алексеевича.
Действительно, с приходом Германа Алексеевича в контрразведку Тихоокеанского флота много изменилось. Резко увеличилось число оперативных разработок, под его руководством были спланированы и проведены операции, которые по праву вошли в анналы Федеральной службы безопасности.
Это операция по задержанию крупнейшей на тот момент партии героина из Северной Кореи и арест провозивших наркотик двух кадровых сотрудников разведорганов КНДР; захват с поличным и выдворение в КНР подполковника Ло Ко Яна – начальника 1 отдела (агентурного) Даляньского разведцентра РУ Шеньянского военного округа; задержание военнослужащего флота, пытавшегося захватить рейсовый самолет; захват с поличным на месте незаконного приобретения действующего образца автомата для подводной стрельбы (АПС), состоящего на вооружении частей спецназначения ТОФ, кадрового сотрудника МОГБ КНДР; выдворение в Китай девятерых граждан этой страны, занимавшихся разведывательной деятельностью; освобождение двух военнослужащих флота, захваченных группой преступных элементов с целью вымогательства; разоблачение старшего офицера флота, выдавшего за денежное вознаграждение сведения американскому гражданину; предотвращение террористического акта в спецхранилище с ядерными боеголовками авиабомб и торпед и многие другие.
Под его непосредственным руководством было начато дело Пасько, который был арестован в ноябре 1997 года по обвинению в государственной измене в форме шпионажа. Начав это дело, Герман Алексеевич не побоялся мощного давления со стороны так называемой «демократической общественности» и различных международных организаций. Какие только слова не раздавались в его адрес, кто только не пытался выставить его в образе «душителя демократических свобод» и «угрюмого чекиста», делающего карьеру на «узнике совести». Как известно, это дело было доведено до логического завершения и Пасько получил по заслугам. Кстати, надо сказать, что Герман Алексеевич, занимаясь этим делом, вовсе не жаждал крови Пасько, а, напротив, до последнего момента оставлял ему возможность прийти с повинной и тем самым избежать уголовной ответственности.
При его непосредственном участии велась активная борьба с организованной преступностью. Герман Алексеевич умел и любил проводить силовые операции, для реализации которых он создал в Управлении специальную группу из числа сотрудников, прошедших подготовку в спецчастях армии и флота.
Герман Алексеевич родился и вырос на юге России, рядом с Кавказом. Здесь прошла большая часть его служебной карьеры. Он любил и знал этот регион. Он понимал толк в кавказской кухне, превзошел все тонкости восточного гостеприимства. Наверное, поэтому у него так хорошо получалось находить общий язык с криминальными авторитетами кавказских этнических группировок Приморья, по которым ему приходилось часто работать.
Бакинские события оставили на его характере неизгладимый отпечаток. Он на деле узнал, что такое смертельный риск, работа без прикрытия, он своими глазами видел, как теряет всякую ценность человеческая жизнь в условиях этнических, межконфессиональных и территориальных конфликтов. Он был жесток и беспощаден к врагам и преступникам, но одновременно был добр и отзывчив, всегда вставая на защиту жизни и прав простых граждан, невзирая на их гражданство или национальность. Участие в острых операциях и работа в «горячих точках» приучили его постоянно иметь при себе оружие.
Даже во Владивостоке он носил с собой пистолет Макарова, который выглядел игрушечным и буквально терялся в его большой мощной руке. Он никогда не использовал оружия. Его главным оружием всегда были острый ум и огромный профессиональный и человеческий опыт. Но и у него были редкие минуты психологической усталости, и тогда маленький пистолет служил ему своеобразным средством для разгрузки, вселяя в него уверенность и чувство защищенности.
Кроме оперативных разработок, он занимался и обычной повседневной работой: добился, например, строительства во Владивостоке трех жилых домов, и десятки семей офицеров-контрразведчиков, скитавшихся по чужим углам и уже отчаявшихся когда-нибудь получить собственное жилье, отпраздновали новоселье. Улица во Владивостоке, на которой находятся дома флотской контрразведки, названа его именем.
В 1998 году его переводят в Москву на должность заместителя начальника Управления военной контрразведки – куратором Военно-морского флота России, а через год, в ноябре 1999 года, он становится сначала первым заместителем, а затем руководителем департамента по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом и заместителем директора ФСБ России. В его оперативном подчинении находился Центр специального назначения ФСБ, в который на правах управлений входили группы «Альфа» и «Вымпел».
В 1998 году в Мурманске матрос атомной подводной лодки забаррикадировался в одном из отсеков, угрожая взорвать атомный реактор субмарины. Трудно представить масштабы трагедии, которая могла произойти, если бы террорист выполнил свою угрозу. Но в результате спланированной Угрюмовым молниеносной операции преступник был уничтожен, спасены сотни жизней и подводный атомоход, а страна избавлена от трагедии, которая по своим масштабам немногим бы уступала чернобыльской.
Операция в Дагестане и Чечне стала первым боевым крещением Германа Алексеевича на посту начальника Департамента. С первых дней прорыва ваххабитов в Ботлихский и Цумадинский районы Дагестана Угрюмов руководил работой военных контрразведчиков в Северо-Кавказском регионе. Это благодаря его оперативному мастерству федеральные войска без боя вошли в Гудермес. Именно он убедил тогдашнего муфтия, а в последствиепервого главу Республики Чечни Ахмада Кадырова и связанных с ним полевых командиров открыть фронт и без боя пропустить наступавшие российские войска. Нужно ли говорить, сколько жизней было сохранено в результате этого соглашения.
За короткий срок он сумел сделать очень многое для разгрома бандформирований. В ходе операций были ликвидированы и арестованы многие бригадные и полевые командиры незаконных вооруженных формирований, освобождены десятки заложников, обезврежены террористы в поселке Лазаревское. В этих операциях принимали непосредственное участие и его ученики из Управления ФСБ по Тихоокеанскому флоту.
Под его началом группа «Альфа» провела блестящую операцию по захвату СалманаРадуева, которого выманили из леса в поселок Новогрозненский, отсекли от многочисленной, едва ли не в сто человек, личной охраны и без единого выстрела взяли прямо в постели любовницы.
16 декабря 2000 года Указом Президента РФ вице-адмиралу Угрюмову было присвоено звание Героя России. Звезду Героя он получил за Гудермес, штурм Грозного, поимку Радуева и за другие специальные операции на территории Дагестана и Чечни.
В начале 2001 года, когда руководство контртеррористической операцией было возложено на ФСБ России, Герман Алексеевич становится начальником Регионального оперативного штаба на Северном Кавказе и почти безвыездно работает в Чечне. Причем утвержден он был 21 января в ходе памятного совещания Владимира Путина с руководителями силовых структур, состоявшегося на Северном Кавказе.
30 мая 2001 года в Кремле Президент Российской Федерации подписал указ о присвоении Угрюмову звания адмирала. Увы, но носить трехзвездные адмиральские погоны ему не пришлось.
На следующий день 31 мая около двух часов дня ему неожиданно стало плохо. Военные врачи тут же были на месте, но поздно. В тот же день тело адмирала отправили в военный госпиталь в Моздок.
5 июня 2001 года в Культурном центре ФСБ на Лубянке прощались с адмиралом Угрюмовым. Отдать дань уважения прибыл президент России Владимир Путин. Церемония прощания длилась три часа, после чего состоялось отпевание в Елоховском кафедральном соборе.
Адмирал Угрюмов прожил не очень долгую, но славную и героическую жизнь. Он умер в 53 года на боевом посту как солдат – достойно и честно. Прах Германа Алексеевича покоится на Троекуровском кладбище Москвы.
Материал подготовлен силами пресс-службы УПРАВЛЕНИЯ ФЕДЕРАЛЬНОЙ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ ПО ТИХООКЕАНСКОМУ ФЛОТУ.