"Такой реакции у тигра раньше не было": Павел Крестов о конфликтных ситуациях с хищником
Директор Ботанического сада-института ДВО РАН Павел Крестов рассказывает о причинах увеличения конфликтных ситуаций с амурским тигром в Приморье.
Глобальная причина, она, естественно, не в тигре, и к тигру никакого отношения не имеет, она в общем-то в трансформации экосистемы, в которой тигр обитает.
Он не просто обитает, он является одним из ключевых видов этой экосистемы. Экосистема называется Уссурийская тайга. Это огромный биом широколиственных умеренных лесов. И сейчас состояние этого биома, всех его компонентов, и животного, и растительного компонента, вызывает очень большие опасения.
Действительно, по данным центра "Амурский тигр", число выходов тигров к людям увеличилось в последнее время. Ситуация имеет вид тенденции уже четкой. И, естественно, решение этой ситуации надо искать как раз в изменениях, которые происходят сейчас с биомом. Основные изменения это, во-первых, вырубки.
Сейчас удалось правительству Приморского края наладить контроль за вырубками кедровых лесов. Более того, установлены несколько важных запретов, которые сохраняют общую кормовую базу в лесах. Это, допустим, запрет на заготовку орехов или регуляция заготовки орехов, что очень важно, потому что орех – это очень мощный корм для кабана и любой пищи тигра, так скажем.
Дальше еще один фактор – это очень большие сейчас идут изменения, которые связаны с климатом. То есть климат довольно сильно меняет среду обитания тигров как в плане изменения экосистемы, так и в плане еще интересных вещей, например, инвазии.
То есть когда мы говорим про инвазии, мы, как правило, понимаем там какие-то растения новые во флоре, животные какие-то мелкие, какие-то вот грызуны появляются у нас все время, описывают новые виды для фауны Дальнего Востока.
Количество кабана дикого сократилось (по Хабаровскому краю указывают цифры 76%). Я думаю на 76% это много очень. Вся практически популяция кабана исчезла.
Кабан – корм тигра, естественно. Ну и какие еще инвазии вредных организмов ждать, которые будут вызывать болезни. Это надо изучать. То есть когда мы занимаемся мониторингом и тигра, и экосистемы, и всего остальное, это, как правило, мы обеспечиваем себе, по крайней мере, может быть правильную реакцию на изменения экосистемы.
А чтобы сделать прогноз изменений, должны быть проведены очень серьезные глубокие фундаментальные исследования экосистемы, чтобы ответить на вопрос, как она работает, как она изменяется в процессе климатических пертурбаций....
Сейчас действительно прокладывается очень много всяких сооружений, линейных сооружений, которые, в общем-то, привносят в тайгу беспокойство для очень многих обитателей.
И тигр - это такое животное, которое к беспокойству относится не очень хорошо. Он на это, как правило, реагирует вплоть до ухода со своего участка.
Ну, и третье. Это, конечно же, мне бы хотелось еще сказать про исследование поведенческих реакций тигра. Я в своей жизни в дикой природе видел тигра три раза. Запомнил это все очень сильно, очень хорошо. Но в последнее время, как тигр часто попадается на глаза людям, при подъезде транспорта не убегает сразу, а просто наблюдает за транспортом, наблюдает за людьми. Это изменение, такой реакции у тигра раньше не было. Раньше тигр уходил, сейчас он наблюдает. Поэтому вот этот аспект поведенческой реакции тигра, изменение поведенческой реакции тигра, тоже нужно изучать.
Виктория Шандыбина, "Вести:Приморье".
