"Пульс. Здоровое Приморье": Профилактика наркологической зависимости

Наркотическая зависимость и алкоголизм - болезнь или смертельные привычки? Есть и сторонники, и противники этих утверждений. Давнюю проблему не могут решить ни гуманисты, ни медики. Она, эта тема, как утверждают наркологи, для будущих поколений учёных.

Валерий Ковалёв, заведующий отделением медицинской реабилитации КНД: «Думаю, что уже разбираются. Думаю. Потому что уже появляется подготовка врачей по генетическому консультированию в отношении химических зависимостей. Конечно, не один ген формирует зависимость и социум. Сейчас же в ходу биопсихосоциум - духовная модель в заболевании. То есть все четыре кита, на которых держатся заболевания, вот они и формируют. Но могу сказать по нашим пациентам: примерно 70%-80%, которые находятся на лечении, это те люди, у которых ближайшие родственники, по восходящей линии, это папа, мама, дедушка, бабушка - имели или имеют химическую зависимость». 

Павла Корнейчук, психолог: "Ребята, я вас сегодня очень рада видеть, надеюсь, что занятия у нас будут очень продуктивны. Для начала бы хотела предложить Вам отразить чувства, эмоции, с которыми вы пришли сегодня, давайте начнём».

Наталья Коркина, пациентка: "Тебе здесь помогут, ты прошла программу, ты согласилась на дальнейшую реабилитацию, поэтому ты держись и у тебя всё будет хорошо: я вижу в этой карте".

Роман Стрелецкий, пациент: "Щит с мячом, я думаю, защищает меня от того всего, что было. А меч - это, я думаю, что, когда я отсюда выйду, он защитит меня от этой пагубной привычки. Сейчас я уже рассчитываю на то, что я уже не буду употреблять, и я в этом уверен на 100%".

Карты в руках пациентов, психолога Павлы Корнейчук с определённой символикой, совсем не случайные. Словесное описание чувств от восприятия нанесённых на них рисунков поведает специалисту о многом.

Елена, пациентка: "У меня вот тут мудрец, наверное, быть мудрее, идти вперёд, не употреблять, стараться обходить эти места, слушать себя, искать выход из положения". 

Инга, пациентка: "Ёлка, игрушки. Наверное, всё будет хорошо. Когда я отсюда выйду, будет семья, подарки, ёлка, Петрушка с красным колпаком". 

Наталья, пациентка: «Когда у нас психотерапия - день всегда в позитиве. Спасибо Павле Александровне». 

Разумеется, такая гармония достигается далеко не сразу. Процесс долгий и трудный и далеко не всем по плечу.

Валерий Ковалёв, заведующий отделением медицинской реабилитации КНД: «Психологическая особенность наших пациентов ещё та, что принятие на себя ответственности за то, что с ним происходит: НЕТ. Все виноваты. Жена, начальник, зарплата плохая, поэтому я пью, колюсь. А предложите ему меняться, сразу - нет. Вы сразу дайте мне всё. Раз нет, то вы - специалисты плохие. Ну, что ты делаешь сам, чтобы измениться?... Ты думаешь, пришёл к психологу и всё изменится само собой?» 

Есть в клинике постоянные пациенты. Среди них и Дмитрий Иванов. Однажды, сбежал.

Дмитрий Иванов, пациент: «Первый курс, что называется скрипя зубами, прошёл полностью, какое-то время держался, срыв произошёл. Свободы захотелось. Свободы, самостоятельности». 

К сожалению, для этого пациента, свобода стала полным погружением в прежнюю жизнь: без работы, а ведь по специальности Дмитрий – экономист, без семьи - а ему уже шестой десяток пошёл. И в угарном тумане.

Дмитрий Иванов, пациент:  «Настроен на лечение, да. Тут уж не скрипя, безысходность, наверное».

Роман Стрелецкий, пациент:  «Надеюсь, надеюсь, что никогда сюда, хотя так не говорят, но у меня мечта просто - вылезти из этого болота, найти себе семью, и жить нормальной жизнью». 

Роман - повар-кондитер. И, казалось бы, с такой вкусной профессией, востребованной во все времена и на суше, и на море - только жить и жить. Будем надеяться. В клинике он впервые. А первопроходцев - единицы. Большинство поступают сюда с определённой периодичностью. И работа специалистов с пациентами напоминает Сизифов труд.

Валерий Ковалёв, заведующий отделением медицинской реабилитации КНД:  «На первый взгляд, так оно и кажется. С другой стороны, мы должны посмотреть с количества тех, и судьбы тех, кто выздоровел. Да, печально. Вот он снова ходит пьяный, снова наркотизируется. И поневоле думаешь, что напрасно ты трудишься. На самом деле это не так. Это далеко не единицы. Просто люди не любят афишировать своё выздоровление. Вот он достиг трезвости, с нашей помощью, сам, и он рад этой трезвости. И он на каждом углу не говорит, что наркоман. Поэтому кажется, что результативность не велика». 

Врачи, конечно же, учитывают количество обратившихся с диагнозом уже сформированной наркозависимости. И отдельно тех, у кого развиваются вредные последствия. Но полное излечение в таких случаях - задача, мягко говоря, не простая.

Валерий Ковалёв, заведующий отделением медицинской реабилитации КНД: «Статистика вообще лукавая вещь. Вот нам много говорят, мол, результативность. Я задам вопрос: А как её отследить? А что считать за результативность? Вот человек перестал употреблять наркотик и перешёл на алкоголь. Он вылечился или нет?.. Да нет, конечно. Не зря в современной классификации алкоголизм и наркомания не идут на первом месте, а есть такое понятие - зависимость от психоактивных веществ. Это лукавство статистики.  Как проверить эту трезвость? Закон о врачебной тайне, который не позволяет узнавать объективные сведения.  Поэтому у нас временная промежуточная оценка результативности, доля пациентов, закончивших программу в режиме открытых дверей. Хотя бы это достичь».

Пациентке реабилитационного центра, Анне, 29 лет. Три года из лучших, молодых, она – наркоманка с привыканием к очень серьёзным веществам. Её путь к жизни без галлюцинаций и миражей только начинается.

Анна, пациентка: «Я вот поначалу как-то боялась»....

Валерий Ковалев, заведующий отделением медицинской реабилитации КНД: "Ты не бойся, самое сложное, самое плохое, что у человека было, уже произошло. ...это результат событий». 

Наркомания в России продолжает молодеть. Более 60% зависимых – только начинают жить: им от 18-ти до 30-ти. Почти 20% - и вовсе школьники старших классов: 15 – 17 лет. Участились случаи первичного употребления наркотиков детьми от 11 до 13 лет. В страшную статистику попадают, хотя и редко даже шести-семилетние. Но как отмечает главный внештатный специалист–нарколог Минздрава Евгений Брюн, в пору короновируса число наркозависимых в столице снижается. То же самое и в Приморском крае.

Лана Царёва, заместитель главного врача по клинико-экспертной работе КНД:  «Считаю, что работа сегодня организована неплохо, реабилитационный процесс продолжается, оказание врачебно-профилактической помощи ведётся. Я бы сказала, в обычном режиме. Единственный нюанс - сейчас нет плановой госпитализации. Кроме того, у нас были групповые формы работы с родителями, не только с родителями, и с родственниками. У нас были группы на базе Океанского реабилитационного центра и Гоголя, 35. Вот эти формы работы мы заменили частными консультациями, и консультациями по телефону... Они наполняются за счёт отделений неотложной помощи, то есть в состоянии интоксикации, алкогольных психозов, психоактивных веществ, и они по показаниям туда помещаются, потом, по согласию, уже в лечебно-реабилитационные диспансеры». 

Зачастую такого согласия пациенты не дают. И доктора считают, что пора вводить принудительно не только по решению суда, но по показаниям. Эта возможность, конечно, ущемляет права, но считать ли человеком на сто процентов мыслящим того, кто погружен в туман, и кого можно из этого тумана вытащить?

Валерий Ковалёв, заведующий отделением медицинской реабилитации КНД: «Есть люди, среди наших пациентов, которых мне действительно жалко. Да, он слабый, да он бестолковый. Ну, что делать с ним? Вот нас, наркологов, порой винят, что мы, мол, жёсткие. Дело в том, что вот та жалость, которая ему позволяет спиваться дальше... Поэтому я - сторонник принудительного лечения». 

Есть, конечно, четко прописанные документы о взаимодействии наркологических диспансеров и правовых структур. Но не зря же говорят: было гладко на бумаге, да забыли про овраги.

Лана Царёва, заместитель главного врача по клинико-экспертной работе КНД:  «Это процесс долгий... Вот такой двойной механизм влияния. Ещё мы накапливаем опыт с органами опеки и попечительства. Немало людей, семей, которые находятся в алкогольно-наркологической зависимости, и, когда идёт речь о лишении прав, то этот момент может спровоцировать к побуждению лечения. В этом направлении есть кое-какой опыт. А на период лечения родителей, дети отправляются тоже в реабилитационные центры. И речь идёт о скрытом женском алкоголизме, и только соседи и дети могут знать, что творится в семье... И чем раньше это будет замечено, тем лучше для семьи».